Гнездово — 2003
Смоленская археологическая практика
Daelin
…Как же я не хотела ехать в эту экспедицию! Сама мысль о том, что
после ночи путешествия в поезде № 603 Москва — Смоленск мне
предстоит две недели вставать в шесть утра и копать весь день, внушала
ужас. Замечание в гороскопе о том, что летние каникулы будут скорее
похожи на трудовой лагерь, грозило оказаться правдой, и за всю ночь
в поезде мне удалось поспать от силы часа два.
Ранним утром нас, сонных, но почему-то довольных, встретила Тамара
Анатольевна Пушкина. Она приветливо нас пересчитала, после чего
мы набились в автобус, который должен был доставить нас на базу.
Там нам предстояло жить около двух недель.
Первый день длился необыкновенно долго. Около шести утра мы приехали
на базу, где нас встретил археологический кружок: эти люди должны
были пребывать в экспедиции месяц, а не две недели, как все остальные.
После того как мы расположились в классах (мое недовольство подкрепилось
тем, что спать предстояло на полу, в спальниках), Тамара Анатольевна
повела нас на экскурсию по местам раскопок. Мы побывали на курганах
Центральной группы, а потом посетили те два раскопа, по которым
нас должны были распределить на следующий день. Экспедиция тогда
только начиналась, и оба раскопа — Городище и Селище — представляли
собой невнятные ямы геометрических очертаний.
На следующий день «пионеры» — студенты, не относящиеся к археологическому
кружку, — должны были приступить к раскопкам. Перед нашим приездом
археологи уже успели откидать балласт, то есть добраться до самого
культурного слоя.
Нас, девушек, по двое или по трое, поставили просеивать землю
на ситах. Занятие это было не из легких: земля поначалу была сырая,
забивала сито, из-за чего оно становилось похожим на стол. Молодые
люди по большей части копали, кидали отвал или носили тазы с землей
на просеивание. В общем, работы было хоть отбавляй. Но какова же
была моя радость, когда я нашла свой первый кусочек керамики, свою
первую косточку (как бы странно это не звучало), и свою первую бусину!
Да это даже и не бусина была, а так — осколок… Зато византийский!
Энтузиазм, вселившийся в меня в первый же день, не покидал меня
до того момента, когда мы совместными усилиями закопали наш раскоп.
В общем-то, и тогда энтузиазм все еще оставался, но копать уже,
к сожалению, было нечего.
Наверное, в первый или во второй день я твердо решила остаться
до конца месяца, и отложила свой обратный билет на семнадцатое число
куда-то на дно сумки.
Дни и недели прошли довольно быстро. За то время, которое я провела
в Гнездове, мне и моим однокурсникам довелось найти еще множество
бусин, керамики и всяческих железных предметов. Лично мне больше
всего радости доставил кусочек серебряной ювелирной проволоки, хотя
и найдена она была в отвале.
Привычка ежедневно вставать в полседьмого утра, приходить на раскоп
и до четырех часов вечера работать под палящим солнцем сделала свое
дело: уже вернувшись в Москву, я решила спать на полу в спальнике,
и целыми днями искала, чем бы занять руки. Работа на раскопе меня
совершенно не изматывала, гораздо труднее с этой точки зрения учеба
в Университете.
Отдельно хочется сказать несколько приятных слов о начальстве
экспедиции — тех людях, которые каждый год заботятся о здоровье
нерадивых студентов, откликаясь на их просьбы и прислушиваясь к
их мнению.
Для археологического кружка, к которому я решила присоединиться
после своей первой практики, следующая экспедиция будет проходить
в июле-августе 2004 года, в Новгороде. Как и многие мои однокурсники,
я жду этого с нетерпением.
|